Васильев Б. Г.

Единодушно отмеченное исследователями стилистическое единство уцелевших фресок церкви Св. Георгия в Старой Ладоге располагало к тому, чтобы относить работу над ансамблем одному или двум художникам.' Привлечение массы фрагментов росписей этого храма из раскопок в интерьере или в непосредственной близости от него содействовало открытию ранее неизвестных особенностей рисунка и живописи личного, которые предложено считать признаками индивидуального почерка. Количество мастеров при этом увеличилось до шести .2 Новые поступления обломков стенописи церкви Св. Георгия в коллекцию Староладожского музея за последние годы позволили вернуться к проблеме техники личного письма и рассмотреть ее подробнее.

По истории изучения фресок церкви св. Георгия в Старой Ладоге сложилось несколько точек зрения на авторство их исполнения. Западноевропейские ученые относили эти росписи византийским мастерам(Diehl 1926, Schweinfurth 1930, Talbot Rice 1950, О. Demus 1950). Ведущим авторитетам византинистам возразил В. Н. Лазарев, сообщив о несомненном исполнении росписи храма мастерами древнерусскими “ псковско-новгородской” школы при датировании памятника 1160- ми годами.

Украшения откосов окон редко попадают в публикации, что, по-видимому, связано как со сложностью их фиксации, так и с кажущейся однотипностью рисунка этих плоскостей живописного ансамбля. В то же время, при внимательном прочтении композиций, на откосах окон нередко кроются интереснейшие вариации орнаментов растительного и геометрического характера. Таковыми представляются дошедшие до нас декоративные фризы в оконных проемах церкви св. Георгия Старой Ладоги.

Становлению и развитию Ладоги в VIII-X вв. наследует «тихая» жизнь города в составе Киевской Руси и в роли «русско-шведского владения» на протяжении с 1019 по 1051 гг., а также и в последующий период пока ещё загадочной жизни до начала XII в.(Казанский 2002 : 143). В 12 столетии Ладога оказывается прочно связанной с судьбой Новгорода, в частности, с его историей каменного храмового строительства и монументальной живописи, причем, не пассивно, но представляя новые грани развития местной художественной культуры.

Фрески церкви Воскресения Христова (на берегу Волхова) впервые обнаружил и собрал в небольшом количестве Н. Е. Бранденбург при раскопках руинированного здания в 1886-87 гг. Тогда же они были помещены в общую группу фрагментов от церквей св. Георгия и св. Петра (на берегу Ладожки) и Воскресения в Старой Ладоге, хранящуюся ныне в коллекции ОИПК ГЭ. Таким образом, этот материал оказался обезличенным среди обломков не менее трех росписей одного исторического периода, что затрудняет атрибуцию фрагментов по конкретным памятникам. Фрагменты с личным письмом из этой коллекции публиковались как части росписей церквей XII в. из Старой Ладоги (Лазарев 1978 :175-180; Васильев 2003 :173-181. Кат. №№ 489-491).

В практике исследования стенописей накоплен опыт реконструкции частично утрачен-ных или давно разрушенных композиций. Полученные схемы используются для уточнения идейного замысла программы и поиска возможной общности всей росписи или её отдельных частей другим монументальным ансамблям. Намеченные параллели, в свою очередь, помогают в изучении иконографии, традиций храмовой декорации, времени и авторства.В практике исследования стенописей накоплен опыт реконструкции частично утраченных или давно разрушенных композиций. Полученные схемы используются для уточнения идейного замысла программы и поиска возможной общности всей росписи или её отдельных частей другим монументальным ансамблям. Намеченные параллели, в свою очередь, помогают в изучении иконографии, традиций храмовой декорации, времени и авторства.

В интерьере храма сохранились фрески 12 века бесценное творение слаженной византийско-русской артели.

В ходе реставрации полов в интерьере церкви Успения в Старой Ладоге, производившейся летом-осенью 2004 г. при археологическом досмотре и прямом участии в работе А. А. Липатова, собрано большое количество фрагментов фресок, современных строительству собора

В области архитектурной археологии за последние 150 лет открыты многочисленные памятники каменного церковного зодчества. Попутно накоплены кол¬лекции строительного материала и фрагментов фресок. Темпы и масштабы изучения истории зодчества и монументальной живописи различные. При исследовании архитектуры в сферу внимания входят вопросы планового и объемного решения, характеристика растворов и кладки разных участков стен. Фрагменты фресок обычно рассматриваются как массовый материал.

В интерьере церкви Успения 12 века Старой Ладоги за все прошедшие реставрации с 1927 по 2002 годы раскрыто около 50 кв. метров первоначальной живописи, в разном облике по размерам и по состоянию сохранившейся в цокольной части храма, в откосах окон, на лопатках боковых апсид в межапсидном проходе, в двух аркосолиях и на восточной грани юго-западного столба. Небольшой фрагмент сюжетной сцены, ныне хранящийся в Русском музее, украшал помещение северного придела. К этому объёму прибавляется около 30 кв. метров фресок в виде обломков, собранных в непосредственной близости от храма и в интерьере при архитектурно-археологических исследованиях памятника1. Расчистка и укрепление фресок пока не завершены.